Прости за то, что средь полей
Увидел я тебя весной.
Прости за то, что встреч искал,
Безумец, нищий и больной.
За то, что именем назвал,
Прости меня, мой Соловей.
Прости за то, что в мир людей
Тебя увел из леса грез,
За жизни прерванной века,
За боль, что я тебе принес,
И за любовь, что так горька,
Прости меня, мой Соловей.
Огню салютуя,
Ладони врастают в меч.
Здесь полночь остудит
Лишь то, что не сможет сжечь.
Сгоревшим от жажды
Не страшен последний зов.
Простившись однажды,
Повторно не тратишь слов.
Я падаю молча –
Углем на ковер углей.
Клялась ты, что дольше
Любви проживу своей
Напрасно. К зовущим
Меня иду берегам.
Вручив Судье душу,
Тебя ему не отдам.
Я стану верить,
Утратив свой мир и путь,
В любые двери,
Что смогут тебя вернуть,
Сквозь вечность пыли
Вдыхать аромат лесной
И знать – впервые,
Мой свет, ты идешь за мной.
***
Ты не поднял меча,
Зачем же тебе идти?
Видишь, дрожит свеча
Пред тьмой на твоем пути.
Сумрак зажег в сердцах
Факел святой войны.
Тлеющий наш очаг
Меркнет в огнях иных.
Что я могу сказать?
Сын выбирает сам.
Только тени и страх
Пеплом на волосах.
Рога возвещают сбор,
Они для тебя трубят.
Иди. Но, любимый мой,
Молю – не сожги себя.
Черные тени тревожат покой,
Ночи осени все холодней.
Мой друг, коснись своею рукой
Прохладной – горящей моей.
И я увижу, что верен путь,
Рассеются миражи.
Все, что имею, смогу вдохнуть
В творенья моей души.
И будет праздник в кругу свечей…
Зачем же твое лицо
Так странно темно… Под дланью твоей
Сжимается круг в кольцо.
***
«А потом приходит вода…»
Арандиль
Бег волны по полям – равнодушие сытого зверя.
Земли зла провожает в изгнание западный ветер.
Сны вполсилы болят – мы пока в них умеем не верить.
Где средь горя искать виноватых – никто не ответит.
Звезды падают ниц в безразличном молчании ночи.
Уходя без оглядки, суметь не увидеть не просто.
От чужого рассвета тень смерти не станет короче,
И с приливом поднимется горлом размоченный воздух.
***
Средь масок чужих узнаешь его глаза
Мир позабудешь внешний – ты храм обрел.
Солнечной тенью встанут в неф образа,
Колени склонив, пред ними целуешь пол.
Услышь же меня, мой друг, сюзерен и бог,
Стрелою огня вошедший в сердце мое.
Грознее полков под знаменами тьмы встает
Пред ликом твоим безмятежным моя любовь.
Неважно, где шел я миром, а где войной,
Неважно, к кому был добр, а к кому жесток,
Коль душу отдал ожиданью услышать зов
Гласа небес, зовущего за собой.
След в след землей, над которой сияешь ты,
Неважно, куда, лишь только б слышать: «Идем…»
Молчат образа, остывает окна проем,
И рыжее пламя не тронет лучей звезды.
Взмахом крыла гонишь на бой
Дикую стаю.
Ты – Пендрагон, дедовский трон
Внука признает.
Но под твоей черной звездой
Счастья не будет.
Если король выжжен бедой –
Вспыхнут и люди.
Брата оскал, кровь у виска,
Белые лица…
Все, что желал, ты бы отдал,
Чтоб не родиться.
***
Ведя однажды светский разговор
О воинах, оружьи и охотах,
О сыне вдруг подумает сеньор
И вздрогнет – нет наследника у рода.
Постойте, но была же ведь жена?…
Да, кажется, была… супруга, где ты?
Я помню смутно, что вчера она
Ругала подгоревшие котлеты,
Что в церкви появлялась по утрам
Подряд уж года, кажется, четыре…
Четыре точно – ведь тогда Бертран
Мне проиграл на свадебном турнире.
Зовут ее… Жизель… Адель… Николь…
О Боже, сколько есть имен на свете!
Представят раз – а помнить жизнь изволь!
Не мудрено, что я забыл о детях!
Итак, вперед, на поиски ее!…
Ищу по волосам … какого цвета?
По платью, может быть? На Рождество
Она была в зеленое одета…
Нигде не видно. Что ж, спрошу у слуг.
Паломничество? Это что за бредни?
Вчера? Кто отпустил? Родной супруг?…
…Неважно. Нужен сын. Вернуть к обедне.
Забыть стараюсь, как тебя зовут,
Но только сердце вряд ли ждать устанет.
И вечно мне стоять на берегу,
Вдыхая море стылыми устами.
Не зазвучат в мной избранном дому
Шаги твои, что звонче легкой стали.
Твоя душа мою найдет едва ли,
Часы разлук – свидетели тому.
Я верность вместо радости дарю,
Наградой весть – повержен нелюдим.
Я, камнем став, услышу: к алтарю
Ты взял другую с именем моим.
***
Мой безумный король,
Посмотри мне в глаза,
К смоляным волосам
Прикоснуться позволь.
Не держи пустоты
В пальцах сомкнутых рук.
Гаснет имени звук,
Раздвигая мосты.
Мне смягчить не суметь
Сумасшедший оскал.
Серебро – мой металл,
Твой – звенящая медь.
О любви пусть поет
Сытый волк на луну.
Я ж тебя прокляну
За бессилье мое.
***
Не стони
по ночам в подушку,
Не жалей
погибшую душу –
Прогони
В мир теней.
Заслонись
рукавом от гостя,
Хороня
забытые кости.
Отрекись
От меня.
Открестись
на заплывший образ,
Закричи,
чтоб не слышать голос.
Дотянись
До свечи.
Не смотри
в темноту за дверью,
Не зови
лихое поверье.
До зари
Доживи.
***
В этом мире чужое солнце,
Здесь чужие стихи и даты.
Здесь прохожий не обернется
На того, кого знал когда-то.
В этой сказке нас не бывает,
От тоски никуда не деться.
И чужая любовь вскрывает
Мне навстречу чужое сердце.
***
Когда я прорасту сухой травой,
Тогда в моих мечтах тебя не станет,
Тогда я прекращу к тебе устами
Тянуться, разуму наперекор.
Когда я обернусь морской водой,
Огнем и камнем, ветром и металлом
Тогда пойму, как много потеряла,
Не смея взглядом встретиться с тобой.
Когда ж настанет предначальный миг,
И нам назначат имена иные,
Случится ли немыслимое ныне –
Забуду ль свет прозрачных глаз твоих?
***
Серым свинцом застыла
Трещина сжатых губ
Я от своей пустыни
Сад твой не сберегу.
Если глаза открою –
Хлынут оттуда змеи.
Яд пополам с тоскою
Станет судьбой твоею.
Ты ж не Горгону любишь –
Милую фею света.
Нежность со мной рифмуешь
Легкой рукой поэта.
Песни колодки держат,
И никуда не деться.
Слышишь каменный скрежет?
Это биенье сердца.
***
Медом закатным льется
Солнца тепло густое.
Выпей – и захлебнется
Сердце твое покоем.
Только дурман покоя
Не помогает людям,
Хочешь забыть по горе –
Радость тебя забудет.
Выйдешь из пустоты,
Вспомнив мечту о свете,
Крикнешь: «Любимый, где ты?»…
Тьмою земля ответит.
***
Сквозь толстое и тусклое стекло
Без интереса я смотрю наружу.
Зима. Морозец переходит в стужу,
И мой мирок в сугробы замело.
Узоры окон – руны в Книге Судеб.
Пусть людям в долгой спячке лето снится,
Я ж прикасаюсь к ледяным страницам
И предрекаю, что весны не будет.
Не прилетят грачи – лишь снегири,
Нахохлившись, сидят на голых ветках.
Земли бел траур, об иных расцветках
Лгут память, книги и календари.
Пусть верят в солнце, я-то правду знаю:
Лучина лишь на небе чуть мерцает.
Сквозняк тепло из дома выдувает –
Я щели поплотнее затыкаю.
Вокруг меня, единственной на свете,
Кристаллы снега уплотняют лед.
И даже если оттепель придет,
То я ее сумею не заметить.
***
Зачем небеса прозревшему слишком поздно?
Жемчужные крылья мне не даны Господом.
В далекой земле сияют и греют звезды,
Моя же лампадка дыхну – и погаснет вовсе.
И мне бродить впотьмах по земле без радости,
И вновь искать огонь, что дорогу высветит.
И небу пророчить – будут восходов праздники,
И знать – никому из трясины кочек не вызволить.
Осокой врастаю в безбрежье своей распутицы,
Не сдвинуться с места – корни как камни брошены.
А небо желанней тем, кто бескрылей курицы,
А солнце любимей ночью постылой осени.
Мой бог, храни меня от страшных снов,
В которых шевельнуться невозможно.
От холода неверящих в любовь,
От тени, подступившей осторожно.
От горечи истертого: «К чему?»,
От знанья, что меня в миру забыли,
От слез, когда поверю и пойму,
Что я тебе нужна не больше пыли.
От слабости просящих: «Помоги!»,
От жалости подачки раздающих.
А пуще всех несчастий сбереги
От безнадежной зависти к живущим.
***
Алчущий света своей не увидит тени,
Терна не станет касаться прозрачным пальцем.
Стерший губами в зеркало крест распятья
Свой не поднимет нательного тяжелее.
Грязи душевной не скроешь стремлений снегом,
Путь объявив прямым, ровнее не станешь.
Думая – вверх шагнул – ниже ада канешь,
Взглядом слепым упираясь в святое небо.
